Опасная тропа - Страница 16

— Почему же вы признали его? — удивился Огнегрив.

— Никто в племени не знал о том, что он не был наделен даром девяти жизней, — признался Насморк. — Черная Звезда был благородным воином, верным своему племени. Мы решили хранить в секрете его тайну. Что еще нам оставалось делать? Все равно, кроме него, некому было возглавить племя. Если бы мы сообщили воинам всю правду, это вызвало бы страх и панику.

В голосе Насморка слышалось явное облегчение. Видно было, что старый целитель устал от бремени тайны и рад возможности разделить ее с кем-то посторонним.

— Все в племени думают, что страшная болезнь, одну за другой, унесла все девять жизней Черной Звезды, — продолжал целитель. — Все были напуганы… ох, как напуганы! Никогда еще мы так не нуждались в сильном вожде!

«Вот почему они без возражений приняли Звездоцапа!» — догадался Огнегрив. Но зачем Насморк говорит ему все это? Неужели хочет дать понять, что сомневается в новом предводителе?

— Скажи, не думает ли Звездоцап о нападении на Грозовое племя? — выпалил Огнегрив и тут же пожалел о своей несдержанности.

— Неужели ты всерьез ожидал, что я отвечу на такой вопрос? — невесело усмехнулся Насморк. — Я предам свое племя, если открою тебе планы нашего предводителя. Но можешь успокоиться. Насколько мне известно, вам ничего не угрожает. Сам решай, верить моим словам или нет. Больше я тебе все равно ничего не скажу.

Подумав, Огнегрив решил поверить. В конце концов, откуда Насморку знать, что на уме у Звездоцапа! Но прав ли он, не желая этого знать, — это уже другой вопрос.

— Огнегрив! — раздался сзади громкий голос Пепелицы. Кошечка уже поднялась и смотрела в сторону холма, густо поросшего лиловым вереском. Там лежали земли племени Ветра, которые целителям предстояло пройти в одиночку. — Похоже, вы с Насморком собрались до вечера языки чесать?! Ни дать ни взять, парочка старейшин на солнышке!

Пепелица нетерпеливо переступила с лапки на лапку. Стоящий рядом с ней Перышко вскинул голову, глаза его сияли.

— И то верно, — вздохнул Насморк, поднимаясь с земли. — Ты же знаешь, Огнегрив, путь неблизкий, придем только к ночи. До Высокой Скалы в два прыжка не доскочишь!

Четверо котов обошли вершину холма и остановились у края вересковой пустоши. Здесь Пепелица повернулась и уткнулась носом в нос Огнегриву.

— Дальше я пойду одна, — сказала она. — Спасибо, что проводил. Я вернусь завтра вечером.

— Будь осторожна! — напутствовал ее Огнегрив.

Однажды он уже стоял здесь и смотрел вслед маленькой Пепелюшке, которая отправлялась на свое первое таинство к Лунному Камню. Как давно это было! Дрожь пробежала по спине Огнегрива при мысли о том, что уже ночью его серая подружка спустится в подземный туннель и подойдет к сверкающему Камню, чтобы вступить в безмолвное общение со Звездным племенем. Не говоря ни слова, он лизнул Пепелищу в серые ушки и остался стоять, глядя, как целительница в сопровождении двоих котов, прихрамывая, входит в море вереска.

Глава VI

В лесу было темно. Ночь выдалась безлунная, и, задрав голову к небу, Огнегрив с трудом различал переплетение ветвей. Деревья со всех сторон плотно обступали Огнегрива, и ему вдруг показалось, что они стали гораздо выше, чем накануне. Лапы его путались в зарослях плюща и ежевики.

— Пестролистая! — закричал он. — Пестролистая, где ты?! Никто не ответил на его вопль, лес безмолвствовал, лишь слышен был где-то впереди шум бегущей воды. Огнегрив замер, не смея тронуться с места. Он боялся, что, если сделает хоть шаг, земля выскользнет из-под его лап и он обрушится в пустоту, а черные воды свирепого потока сомкнутся над его головой.

Какой-то частью своего существа Огнегрив знал, что видит сон. Засыпая в пещере воинов, он долго мечтал увидеть Пестролистую. Когда Огнегрив впервые появился в Грозовом племени, Пестролистая была целительницей, но вскоре погибла от лап одного из сообщников Хвостолома. С тех пор она время от времени являлась Огнегриву во сне, и каждый раз он вновь с радостью вдыхал знакомый запах ее шерсти и получал от нее мудрые ответы на самые мучительные вопросы. Но сейчас он не видел Пестролистой, хотя до боли в глазах вглядывался в черноту леса.

— Пестролистая! — снова закричал Огнегрив. Она уже не в первый раз являлась ему невидимой. Когда Пестролистая пришла проводить в Звездное племя погибшую Щербатую, Огнегрив тоже не видел ее и слышал только ее голос. «Неужели она отвернулась от меня?!» — подумал он, и сердце его заныло от страха.

В следующий миг сзади на него обрушилось что-то тяжелое. Огнегрив забился, как безумный, пытаясь освободиться. Вдруг в ноздри ему ударил знакомый кошачий запах, и, распахнув глаза, он понял, что лежит на своей подстилке из мха и бешено колотит воздух всеми четырьмя лапами, а Дым удерживает его сзади за плечи.

— Какая блоха тебя укусила? — сердито рыкнул Дым. — Никто глаз не может сомкнуть из-за твоих воплей!

— Оставь его в покое! — мгновенно вскинулась Песчаная Буря, высовываясь из своего гнездышка. — Ему просто приснился плохой сон! Разве он виноват?

— Как скажешь! — злобно прошипел Дым и, повернувшись, пошел на свое место.

Огнегрив поспешно сел и отряхнул приставшие к шерсти клочки мха. Судя по бледному сумраку, просачивавшемуся сквозь редкие ветки куста, солнце уже поднялось. В пещере их было всего трое, значит, Буран уже заступил в рассветный патруль.

Приснившаяся тьма отступила, но не забылась. Почему лес был таким темным и жутким? Почему Пестролистая не подошла к нему, почему не послала ни запаха, ни звука своего голоса?